В конце 514 года от Хиджры (начало 1121 года) в Марракеше, столице государства Альморавидов, начал проповедовать Мухаммад ибн Тумарт. Он вернулся из своей поездки по Машрику и был исполнен решимости бороться с любыми нарушениями шариата. Пройдёт ещё совсем немного времени, и его сторонники провозгласят его обетованным Махди и поднимут восстание против Альморавидов, которое перерастёт в гражданскую войну и закончится установлением в Северной Африке и Аль-Андалусе государства Альмохадов.
Поражение мусульман при Кутанде подорвало могущество альморавидов и позволило королю Арагона Альфонсо Воителю беспрепятственно закрепиться в долинах рек Халон и Хилока. Неудачи на Верхней Границе не могли не беспокоить эмира Али ибн Юсуфа, который в то время находился в Марракеше. Однако он не спешил лично отбыть в Аль-Андалус и возглавить поход против арагонцев, чтобы вернуть утраченные земли или хотя бы восстановить паритет сил. Между тем как в Аль-Андалусе, так и в Магрибе назревало недовольство, вызванное ростом злоупотреблений со стороны альморавидов. События, произошедшие в Марракеше и Кордове в конце 514 года/начале 1121 года, стали тревожным сигналом для эмира Али и угрожали его власти больше, чем наступление христиан.
В праздник жертвоприношения года (10 зуль-хиджжа 514/2 марта 1121 года) в Кордове начались беспорядки, спровоцированные непристойным поведением слуг вали города Абу Бакра Яхьи ибн Раввада. Согласно Ибн аль-Асиру, один из рабов Ибн Раввада пристал к женщине, которая стала громко звать людей на помощь. Конфликт перерос в столкновения между слугами Ибн Раввада и горожанами, которые продолжались до наступления темноты. Когда же люди потребовали от вали казнить виновного, тот разгневался и вместо этого решил наказать горожан, устроивших беспорядки. На следующий день город восстал, и перед дворцом Ибн Раввада собралась многотысячная толпа. Люди перебили стражников, ворвались во дворец и разграбили его, а потом начали поджигать дома альморавидов. Ибн Раввад бежал из города, а люди успокоились только после вмешательства кадия Абу аль-Валида ибн Рушда (не путать с его внуком, известным философом).
Незадолго до этого в Марракеше, столице Альморавидов, произошло другое важное событие, которое в итоге привело к свержению этой династии. В город прибыл проповедник из Суса по имени Мухаммад ибн Тумарт, который открыто порицал социальные пороки, несправедливых правителей и факихов, прислуживавших им. Он был беден и имел лишь небольшую горстку последователей, но уже давно вынашивал планы о том, как разрушить власть ненавистных ему лемтунов. Ненавистных не только из-за распространившихся повсюду грехов, но и потому, что они поддерживали факихов, которых Ибн Тумарт, ревностный сторонник калама, считал антропоморфистами (муджассима).
Говоря о деятельности Ибн Тумарта, историки упоминают событие, случившееся в первые годы правления Али ибн Юсуфа. Мы писали, что его отец Юсуф ибн Ташфин поддерживал связь с улемами на востоке Халифата и обращался к ним за фетвами, в частности, к имаму Абу Хамиду аль-Газали. Аль-Газали даже собрался посетить Магриб, чтобы встретиться с Юсуфом ибн Ташфином, но прервал свою поездку, когда услышал о его смерти. Об этом сообщает Ибн Халликан в своём сочинении «Вафаят аль-аян» (7/125).
Однако распространение книг аль-Газали в Магрибе и Аль-Андалусе вызвало неодобрение маликитских факихов, влияние которых после смерти Юсуфа ибн Ташфина возросло. С одной стороны, аль-Газали критиковал богословов за то, что они потакали прихотям правителей, ограничивались изучением правовых вопросов и оставляли без внимания вопросы нравственного воспитания. С другой стороны, факихи считали новшеством спекулятивное богословие и критиковали самого аль-Газали за слабые хадисы, на которые тот ссылался, и многие его взгляды. Дело дошло до того, что Абу аль-Касим ибн Хамдин, один из уважаемых факихов Кордовы, объявил неверующими тех, кто читал «Возрождение религиозных наук».
В мухарраме 503/августе 1109 года, когда Али ибн Юсуф прибыл в Аль-Андалус, факихи Кордовы убедили его в пагубности книг аль-Газали, и он распорядился сжечь их. Тех, у кого хранились рукописи «Возрождения религиозных наук», обязали сдать их в мечети под страхом смертной казни и конфискации всего имущества. Изъятые у жителей Кордовы книги аль-Газали были сожжены во дворе Большой мечети, напротив западных ворот, в присутствии большого скопления людей. Такие же меры были приняты и в других городах Аль-Андалуса и Магриба, и преследование книг аль-Газали продолжалось до конца правления Альморавидов.
Ибн аль-Каттан аль-Фаси передал со слов пожилого человека по имени Абдаллах ибн Абд ар-Рахман аль-Ираки, который обучался в медресе Абу Хамида, что как-то раз к ним в медресе пришёл человек из Дальнего Магриба. Когда шейх узнал, что он бывал в Кордове, то спросил его: «Дошла ли до них моя книга о возрождении наук?» Он сказал: «Да». Шейх спросил: «И что они говорят о ней?» Человек не ответил, но шейх настоял на том, чтобы он рассказал всё, что знает. Тогда он поведал ему, что книгу сжигают, и рассказал о том, что случилось. Лицо шейха стало мрачным, и он поднял руки и сказал: «Аллахумма, уничтожь их власть, как они уничтожили книгу». И люди, сидевшие там, сказали: «Аминь». А среди них был человек по имени Мухаммад ибн Тумарт родом из Магриба, который сказал: «О имам, попроси Аллаха, чтобы это случилось моими руками». Шейх ничего не сказал ему, а спустя некоторое время в медресе пришёл ещё один человек из Магриба. Он рассказал то же, что и первый, и Абу Хамид снова обратился к Аллаху с той же мольбой. Ибн Тумарт снова сказал: «Моими руками!» Шейх сказал: «Пусть будет твоими руками!» И Аллах принял его дуа [Баян мугриб 3/49].
Мухаммад ибн Абдаллах ибн Тумарт родился в области Сус, что на юге современного Марокко. Он был из берберского племени харга, относящегося к конфедерации племён масмуда. Обучившись грамоте и основам ислама в родных краях, в молодости он уехал из Суса и прибыл в Кордову. Вероятно, произошло это около 500/1107 года, когда Ибн Тумарту было не больше тридцати лет. Через некоторое время он оказался в Махдие, где посещал уроки маликитского имама Абу Абдаллаха аль-Мазири. Потом он прибыл в Александрию и повстречался с известным богословом Абу Бакром ат-Туртуши. После совершения хаджа он некоторое время обучался в Мекке, а потом посетил Багдад, где посещал занятия Абу Бакра аш-Шаши, аль-Мубарака ибн Абд аль-Джаббара и других имамов. Встреча с Абу Хамидом аль-Газали, о которой мы упомянули, могла иметь место в городах Мекке или Александрии, которые имам аль-Газали посетил во время своего путешествия, имевшего место в те же годы. Маловероятно, что она случилась в Багдаде, так как после возвращения туда аль-Газали провёл там немного времени и отбыл в Нишапур по приглашению султана Малик-шаха.
Так или иначе через несколько лет странствий Ибн Тумарт решил вернуться в Магриб. Набравшись религиозных знаний понемногу от разных учёных, он горел желанием воплощать их на практике, призывая мусульман к благочестию и покаянию. Его проповеди опирались на критику того, что он считал отступлением от правильного ислама. Он резко порицал правителей за любые нарушения шариата, выступал против слепого подражания авторитетным имамам и против описания Аллаха качествами, которые есть у творений. Именно такая специфическая трактовка единобожия (таухида) впоследствии стала символом основанного им движения, а его последователи стали называть себя муваххидами (альмохадами).
В хронике кадия Ибн аль-Кифти сообщается, что в 511 году Мухаммад ибн Тумарт отбыл из Александрии в Махдию, где правил зирид Яхья ибн Тамим. В Махдие проповедник прославился тем, что разбивал кувшины с вином и ломал музыкальные инструменты, выслушивая много упрёков и оскорблений в свой адрес. Другие же, наоборот, слушали его проповеди и восхищались его смелостью, а через некоторое время эмир Яхья пригласил его к себе во дворец. Выслушав Ибн Тумарта, эмир согласился с ним и попросил его помолиться за него. Тем не менее после этой встречи Мухаммад решил не задерживаться в Махдие и направился в Беджаю, где правили бану хаммад.
Беджая была крупным портовым городом, где Ибн Тумарт столкнулся с множеством пороков и недостатков. На рынках люди торговали вином и шелковыми одеждами для мужчин, женщины и юноши продавали себя. На одном из собраний, где мужчины и женщины распивали вино, из-за вмешательства Ибн Тумарта началась драка, чем воспользовались местные воры. Пострадавшие пожаловались эмиру на проповедника, и эмир приказал своему секретарю Умару ибн Фальфулю привести его к нему. Представ перед эмиром и факихами, Ибн Тумарт достаточно легко ответил на обвинения в свой адрес, не оставив никаких шансов своим обличителям. Ибн Фальфуль умолял Ибн Тумарта быть более терпимым и не нарушать общественного спокойствия, но тот лишь перебрался в соседнюю деревню Мелала, где его взяли под защиту местные санхаджа.
Прожив там некоторое время, он преподавал религиозные науки и предавался долгим размышлениям. Там же он познакомился с Абд аль-Мумином ибн Али аль-Кайси, будущим халифом альмохадов, который стал его ближайшим соратником. Вместе они направились на запад Алжира, используя любую возможность для проповеди, и в горах Ваншариша познакомились с Абдаллахом, человеком привлекательной наружности, хорошо владевшим языками арабов и берберов. Он тоже изучал Коран, хадисы и фикх, и Ибн Тумарт открыл ему своё намерение захватить власть в Магрибе. По совету Ибн Тумарта Абдаллах притворился юродивым заикой, чтобы в один прекрасный день вдруг исцелиться и чтобы люди, увидевшие его преображение, приняли это за чудо, подтверждающее правдивость его наставника.
В Тлемсене Ибн Тумарт не задержался, потому что тамошний кадий был наслышан о его деяниях и запретил ему проповедовать. Оттуда он направился в Магриб и встретил жёсткий отпор в Фесе и Мекнесе. Наконец, добравшись до столицы альморавидов Марракеша, Ибн Тумарт во время пятничной молитвы обратился к эмиру Али ибн Ташфину, призвав его помнить об ответственности перед Аллахом и исправлять пороки, распространившиеся в его стране. Эмир поручил своему визирю Умару ибн Йинтану разузнать больше об этом человеке, а тем временем Ибн Тумарт, презрев любые опасности, открыто призывал людей к покаянию и отказу от грехов.
В те времена альморавиды уже отошли от многих тех принципов, которые некогда проповедовал Абдаллах ибн Ясин. Власти закрывали глаза на многие отступления от норм шариата, распространились употребление вина, прелюбодеяния и другие непристойные занятия. Поэтому пламенные речи Ибн Тумарта, обличавшего грешников и тех, кто им потакал, находили поддержку в сердцах верующих. Тем более что неудачи в войнах против Кастилии и Арагона вынудили Али ибн Юсуфа восстановить практику сбора налогов, которая сама по себе была нарушением Шариата. Ибн Тумарт также призывал лемтунов, занимавших ведущее положение в государстве Альморавидов, не закрывать лица покрывалами (у них была традиция закрывать нижнюю часть лица лисамом), а требовать это от их женщин, которые ходили с открытыми лицами. Он даже упрекнул сестру эмира Али, когда увидел её в городе в окружении женщин с непокрытыми головами.
Когда об этом случае стало известно эмиру, он приказал привести Ибн Тумарта во дворец и собрать факихов для беседы с ним. Подробности того богословского диспута упоминаются в трудах мусульманских хронистов. Кадий Альмерии Мухаммад ибн Асвад обвинил Ибн Тумарта в неуважении к правителю, и проповедник не стал отказываться от своих слов и привёл в своё оправдание аяты Корана и хадисы Пророка, мир ему и благословение Аллаха. В свою очередь он обвинил факихов в том, что они вводят эмира мусульман в заблуждение и тем самым вредят ему, зная, что у него не будет оправдания тому, что в стране открыто продают вино, лишают сирот их имущества и совершают прочие преступления.
Выслушав его речь, Али ибн Юсуф прослезился и не стал осуждать его. Тогда один из его приближённых по имени Малик ибн Вухайб сказал: «О повелитель, у меня есть совет, и если ты примешь его, то возрадуешься, а если нет, то поплатишься за это». Эмир сказал: «Говори». Он сказал: «Я опасаюсь, что этот человек навредит тебе, и считаю, что его и его товарищей нужно арестовать. Так ты будешь тратить один динар на их содержание, и они не навредят тебе. Если же ты не сделаешь этого, то потратишь на них всю свою казну и это тебе не поможет». Эмир согласился с ним, но тут вмешался Умар ибн Йинтан и сказал: «Не будет хорошо, если ты на этом же собрании накажешь человека, чья проповедь только что заставила тебя плакать. Обладая такой властью, ты не должен показывать страх перед нищим, который не может даже утолить свой голод». После таких слов эмиром овладела гордыня, и он велел отпустить Ибн Тумарта и попросил его помолиться за него. Выходя из зала, Ибн Тумарт не повернул спины к эмиру, и люди сказали ему: «Мы видели, что ты проявил почтение и не повернул к нему спины». Он же сказал: «Я не хотел отворачиваться от несправедливости, пока не исправлю её по мере моих сил».
Согласно другой версии, эмир Али приказал визирю задержать Ибн Тумарта и его спутников, а через некоторое время в Марракеше стало известно о беспорядках в Кордове. Во время приготовлений к походу Али ибн Юсуф велел привести к нему Ибн Тумарта и спросил его, чего он добивается. Тот сказал: «Я хочу лишь исправить то, что должно быть исправлено, и положить конец несправедливостям. Ты не должен назначать на должности людей из твоего племени, и они должны перестать закрывать лица покрывалами, потому что так поступают женщины и так нельзя совершать молитву». Али ибн Юсуф не стал наказывать Ибн Тумарта, но пригрозил ему и запретил ему проповедовать в Марракеше.
Не имея ни малейшего представления об истинных намерениях проповедника из Суса, эмир альморавидов не захотел причинять ему вреда. В тот момент его мысли были заняты волнениями в Кордове, и в начале 515/весной 1121 года во главе большой армии, состоявшей из берберов санхаджа, зената и масмуда, в четвёртый раз пересёк море и прибыл в Аль-Андалус. По всей видимости, армия продвигалась медленно, и эмир Али встречался со своими наместниками и поправлял дела, требовавшие его вмешательства.
В рабиуль-ахире 515/июле 1121 года Али ибн Юсуф прибыл в Кордову, но жители города не открыли ему ворота. Местные факихи издали фетву, что люди должны объяснить эмиру, что беспорядки не были актом неповиновения законной власти, а если он не примет их оправдания и поддержит сторону своего наместника, то они должны биться против него, защищая свою жизнь и честь. Как пишет Ибн аль-Асир, альморавиды сразу же окружили город, но поняли, что захватить его штурмом не удастся.
Выждав некоторое время, Али ибн Юсуф пригласил к себе кадия Кордовы Ибн Рушда и факихов и потребовал от них объяснений. Те рассказали ему о случившемся и напомнили ему о том, что Юсуф ибн Ташфин завещал ему прощать ошибки кордовцев. Но кадий Севильи Мухаммад ибн Давуд настаивал на том, что жители города совершили ужасное преступление и должны быть наказаны, и эмир Али потребовал от Ибн Рушда схватить зачинщиков беспорядков. В ответ тот сказал, что у него нет сил для того, чтобы схватить их, и что это под силу только самому правителю. Дерзость кадия не понравилась эмиру Али, и спустя несколько дней он снял его с должности, назначив вместо него Абу аль-Касима ибн Хамдина. Однако же он прислушался к словам Ибн Рушда и обещал не наказывать жителей Кордовы при условии, что они возместят ущерб, причинённый его людям.
На том инцидент в Кордове был исчерпан, но авторитет альморавидов был серьёзно подорван. Али ибн Юсуф понимал, что для защиты границ империи от христиан нужны свежие силы и нужна поддержка местных жителей. И он требовал от своих наместников быть требовательными к себе и справедливыми к подданным. Но рядом с ним уже не было тех стойких генералов, которые выросли в суровых условиях пустыни, а их сыновья и племянники уже успели привыкнуть к богатой жизни. И хотя альморавиды всегда прислушивались к мнениям факихов, отношение к соблюдению норм шариата уже не было таким, как при жизни Юсуфа ибн Ташфина.
Именно это обстоятельство сыграло на руку Ибн Тумарту, который после знаменитого диспута в Марракеше начал проповедовать в трудно доступных областях Высокого Атласа и открыто подбивать берберов масмуда на войну против лемтунов. Вскоре тревожные сообщения о назревавшем восстании вынудили Али ибн Юсуфа прервать свой заморский поход и вернуться в Магриб.
