«Господь наш! Мы притеснили самих себя, и если Ты не простишь нас и не помилуешь, то мы непременно окажемся в числе потерпевших убыток» (сура 7 «Ограды», аят 23)
.
Это мольба нашего праотца Адама и праматери Хаввы (мир им обоим). Она упоминается в Коране в суре «Ограды». Эта мольба пронизана искренним раскаянием, богобоязненностью, упованием на Всевышнего.
С кого же как не с них, первых людей, с которых начался род человеческий и которые обратились к своему Создателю с такой мольбой, брать нам пример?
История первого Божьего пророка Адама (мир ему) и его жены Хаввы хорошо известна. Жившие в райских садах и доселе не ведавшие горя и трудностей, они, поддавшись искушению, однажды ослушались своего Господа, после чего Всевышний поселил их на земле, где для них началась совсем другая жизнь. То была уже земная жизнь, та жизнь, которую проживает каждый из нас в этом мире и которая непременно заканчивается смертью.
С этой мольбой Адам и Хавва обратились к Господу как раз после того, как совершили этот проступок.
«Господь наш!» — взмолились они. Создатель наш, уже одаривший нас бесчисленным множеством самых разных милостей, окруживший нас Своей заботой, наделивший нас столь щедро всем, в чём мы нуждались, Всемогущий Творец, воле Которого никто не способен противиться, распоряжающийся всем и поддерживающий существование всего сотворённого Им!
«Мы притеснили самих себя» — признались они. Мы поступили несправедливо по отношению к самим себе, и то, что мы сделали, мы сделали во вред себе же.
Господь миров не нуждается ни в ком и ни в чём. И наши благие поступки не приносят Ему пользы, а скверные — не причиняют вреда. Он не нуждается в нашей покорности и на Него никак не влияют наши грехи. Совершая благие дела, мы приносим пользу самим себе, и совершая грехи, мы причиняем вред самим себе. Это простая, но важная истина, о которой никто из нас не должен забывать.
«и если Ты не простишь нас и не помилуешь, то мы непременно окажемся в числе потерпевших убыток». Мы совершили то, что совершили, и раскаиваемся пред Тобою, и теперь участь наша зависит исключительно от Тебя. Мы признали свой проступок и предались на волю Твою. И если Ты не пожелаешь одарить нас прощением и милостью, то нас ждёт верная гибель. В этом случае мы останемся ни с чем, останемся в страшном убытке, и никто и ничто нас уже не спасёт. Ведь тому, на кого Аллах разгневан и кому Он не дарует прощения, нет и не может быть спасения и преуспеяния, и дорога в Рай для него закрыта.
Эта мольба особенная ещё и в том смысле, что она представляет собой не прямое испрашивание у Аллаха прощения, а испрашивание-намёк, отражающий ещё более высокую степень благовоспитанности, нежели обычная мольба-просьба.
Вся эта мольба от начала до конца является выражением смирения пред Всевышним. Адам и Хавва, прежде всего, обращаясь к Всевышнему, упомянули о Его Господстве, затем упомянули о своём положении, то есть признали свой проступок, ища таким образом приближения к Нему. И они продемонстрировали свою потребность в Нём, свою зависимость от Его воли, свою неспособность обходиться без Него, упомянув и о том, каким будет их положение в случае, если Всевышний Аллах не простит их. Стараясь снискать довольство Всевышнего таким образом, раб Аллаха увеличивает свои шансы на прощение.
Эта мольба — один из лучших примеров того, как надлежит просить прощения у Господа. Совершив грех, как незначительный, так и тяжкий, любой верующий должен, во-первых, перестать этот грех совершать, во-вторых, искренне раскаяться в своём поступке, то есть пожалеть о содеянном, и, в-третьих, решительно вознамериться никогда не возвращаться к этому греху впредь.
Это дуа напоминает нам о том, как важно испрашивать у Всевышнего милости и прощения, а также о том, что любому согрешившему важно спешить с покаянием и ни в коем случае не откладывать его на потом. Также эта мольба учит нас тому, что не следует пренебрежительно относиться к малым грехам. Ни один из совершаемых нами грехов мы не должны считать незначительным, ведь пред Аллахом он может оказаться очень серьёзным проступком. А потому прощения нужно просить за любой грех, в том числе и за те, о которых мы уже не помним, и за те, совершения которых мы сами не замечаем.