В тафсирах излагаются два противоположных взгляда на возможность истолкования буквенных зачинов. Большинство ранних комментаторов считали, что «раздельно читаемые» буквы относятся к тому неочевидному по смыслу, что известно только Аллаху. Следовательно, мусульманам следует читать их так, как они были ниспосланы, верить в совершенство божественной мудрости и не пытаться постичь их тайну.
Выдающиеся правоведы ‘Амир аш-Ша‘би и Суфьян ас-Саури говорили: «У каждого писания Аллаха была своя тайна, и тайной Аллаха в Коране являются зачины сур». В тафсирах сообщается, что этого мнения придерживались четыре праведных халифа (Абу Бакр, ‘Умар ибн аль-Хаттаб, ‘Усман ибн ‘Аффан, ‘Али ибн Абу Талиб), а также один из лучших знатоков Корана ‘Абдаллах ибн Мас‘уд.
Фахр ад-Дин ар-Рази объясняет непостижимость тайны буквенных зачинов ограниченностью человеческих возможностей: как глаза человека не способны стерпеть ослепительное сияние солнца, так и разум его не способен постичь все тайны пророчества. Он сравнивает знания с океаном, из которого посланникам Аллаха были открыты моря. Учёным удаётся найти путь к рекам знаний, которые берут начало из этих морей, а простым людям в зависимости от их способностей — добраться до небольших ручейков и проложить узкие канавки к своим домам.
Высказывания о том, что истинное значение буквенных зачинов известно только Аллаху, принадлежат многим улемам. Известный тāби ар-Раби‘ ибн Хусайм аль-Куфи сказал: «Поистине, Всевышний Аллах ниспослал этот Коран и сокрыл из его знаний то, что пожелал, и открыл вам то, что пожелал. Того, что Он оставил у Себя, вам никогда не постичь, и даже не спрашивайте об этом. О том же, что Он открыл вам, вы спрашиваете и вам сообщают. Не всё о Коране вам известно, но и не всем, что вам известно, вы руководствуетесь в делах».
Аш-Шаукани в своём тафсире пишет, что неправильно полагать, что людям якобы известен подлинный смысл буквенных зачинов. Поскольку в священных текстах нет истолкования их смысла, судить о нём можно либо на основании умозаключений, либо обратившись к арабской лексикологии и грамматике. Известно, что арабы в живой речи никогда не употребляли «раздельно читаемые» буквы. Бывало, что они сокращали слова до одной или двух букв, но эти сокращения использовались лишь для обозначения слов, упомянутых в речи ранее. Следовательно, любые выводы о смыслах буквенных зачинов могут опираться только на умозаключения и не могут быть абсолютно достоверными.
Противоположных взглядов на возможность истолкования буквенных зачинов придерживались некоторые поздние комментаторы, особенно последователи калāма. Ссылаясь на аяты и хадисы, побуждающие задумываться над писанием Аллаха, они полагали, что среди откровений не может быть недоступных человеческому пониманию.
Аргументируя свою позицию доводами чистого разума, они полагали, что если бы в Коране были аяты, смысл которых нельзя постичь, то это было бы равносильно обращению к арабам на иностранном языке, а Коран целиком был ниспослан на ясном арабском языке. Кроме того, неверующим был брошен вызов сочинить нечто подобное любой суре Корана, а то, что нельзя постичь разумом, не может быть поводом для такого вызова. Наконец, писание было ниспослано для того, чтобы люди могли понять его, и ниспослание совершенно неясных аятов было бы равносильно забаве и развлечению, что не подобает Аллаху.
Возражая против этих доводов, имам ар-Рази отмечает, что среди религиозных обрядов и предписаний тоже есть такие, смысл которых остаётся сокрытым. В большинстве случаев людям удаётся хотя бы отчасти постичь смысл и пользу религиозных обрядов. Хорошо известно, что намаз учит смирению перед Аллахом, закят избавляет от нужды бедняков, а пост помогает бороться с соблазнами. В то же время есть предписания, смысл которых совершенно неочевиден, например, число ракятов в намазах или некоторые обряды хаджа. Улемы единодушны в том, что подобные веления нисколько не умаляют мудрость Аллаха. Напротив, выполнение именно этих предписаний указывает на полноту покорности Всевышнему. Если человек осознаёт пользу какого-либо поступка, то он совершает его ради обретения этой пользы. Если же он выполняет предписание Аллаха, не видя в этом явной пользы, то это свидетельствует о полноте его веры и богобоязненности. После этого ар-Рази вопрошает: «Если таким образом определяется отношение к поступкам, почему то же самое нельзя сказать о словах? Разве не может Аллах в одних случаях приказать нам произносить то, что мы понимаем, а в других — то, что мы не понимаем? Цель этого — выражение покорности Повелевающему и проявление смирения перед Ним».
Разъясняя смысл ниспослания буквенных зачинов и всего неочевидного в Коране, ар-Рази пишет, что люди обычно не задумываются над тем, что им понятно и что не вызывает у них никаких вопросов. Если же они не могут постичь смысл аятов полностью, но убеждены в том, что они ниспосланы Всезнающим и Мудрым Господом, то они продолжают размышлять над ними. Коран для того и был ниспослан, чтобы люди непрестанно поминали Аллаха и задумывались над Его писанием. Непонятные буквенные зачины способствуют достижению этой славной цели.
В предыдущей главе мы упомянули, что одна из причин ниспослания муташāбих в Коране — испытание веры людей. Это в полной мере можно отнести к буквенным зачинам, которые на протяжении многих веков остаются предметом споров и дискуссий. В то время как одни считают их тайной, известной только Аллаху, другие пытаются найти их истолкование. Одних эти изыскания приближают к пониманию смыслов Корана, а для других, напротив, становятся препятствием на пути постижения истины.
Среди тех, кто высказывался о значениях буквенных зачинов, были выдающиеся сподвижники и тāби. Пытаясь постичь одну из величайших тайн Корана, они высказывали свои суждения, но не были категоричны в них. Ибн ‘Аббас, например, высказал по данному вопросу сразу несколько мнений (см. ниже). От имени ‘Али ибн Абу Талиба и Ибн Мас‘уда до нас дошли как истолкования буквенных зачинов, так и высказывания о том, что доподлинно о них известно только Аллаху.
Таким образом, отнесение буквенных зачинов к разряду муташāбих xакики не противоречит попыткам комментаторов объяснить смысл их ниспослания. В тафсирах приводится свыше двадцати мнений по этому поводу: часть их основана на умозрительных выводах, а в других, наряду со значением самих буквенных зачинов, рассматриваются весьма интересные аспекты откровения в целом.